понедельник, 10 марта 2008
13:16

Mokushiroku | Жизнь после жизни | Часть 3

все записи пользователя в сообществе Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
Название: Жизнь после жизни
Автор:  Mokushiroku
Бета:  Essy Ergana
Рейтинг: R (для всего фика)
Жанр: angst, drama, yaoi
Пейринг: Наруто/Саске
Состояние: закончен
Предупреждения: уже практически точно АУ по отношению к последним главам манги, ибо это писалось год назад.
Дисклэймер: права не мои.
От автора: Это отредактированная и слегка доведённая до ума версия.

Часть 1
Часть 2
Часть 3

@темы: команда №7, angst, Mokushiroku, drama, слеш, лист, авторский

URL
Комментарии
10.03.2008 в 13:20

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
…Впрочем, на этот раз боль оказалась достаточно терпимой. Настолько терпимой, что Саске больше не пытался вырываться, и даже начал задумываться о каких-то посторонних вещах, даже не заметив, когда Наруто отпустил его и сел рядом, тяжело и шумно вздыхая.
— Ты опять без сознания?.. — его голос звучал и раздражённо, и виновато одновременно.
У Саске не было желания в чём-то его разубеждать.
— Учиха!..
Наруто схватил его за плечи и резко развернул к себе.
— Думаешь, только тебе больно?.. А?! Поверь, мне тоже больно всё это делать!.. Саске!!!..
Пауза.
— Проклятье, я тебя ненавижу! Какого чёрта… какого чёрта ты такой красивый, если твоя красота только причиняет боль всем подряд, а тебе от этого — ни жарко ни холодно?!
Он замахнулся и со всей силы ударил его кулаком в челюсть.
Сколько раз уже повторялась подобная сцена? Бесчисленное количество раз.
«Наруто, ты идиот», — захотелось сказать Саске, испытывающему какие-то смешанные чувства.
Но вместо этого он отвернулся лицом к стене и слизнул кровь, текущую из разбитой губы.

***
Сколько недель, а, может быть, месяцев они оставались в этом доме?
Он давно потерял счёт дням, настолько однообразным, что ему порой казалось, будто время застыло на месте. Каждый раз происходило одно и то же.
— Учиха…
Саске всегда понимал, к чему ему следует готовиться, когда голос Наруто становился таким вот хриплым и срывающимся.
«Чёрт, ну почему ты такой ненасытный, Наруто?..» — устало думал он, чувствуя, как с него стягивают футболку и шорты.
Впрочем, с некоторых пор Саске начал замечать, что этот факт не так уж его и огорчает. По крайней мере, то, что они делали, давало ему какие-то новые ощущения. Иногда ему бывало даже приятно. Очень приятно. В любом случае, это было лучше его прошлого состояния, когда ничто, абсолютно ничто не могло пробить стену его безразличия, тупого равнодушия ко всему происходящему.
— Саске, мне хочется попробовать сегодня вот так, — прошептал Наруто и затащил его к себе на колени. — Давай… Давай ты положишь голову мне на плечо и обхватишь руками… вот так… как тогда, когда я нёс тебя в Коноху после твоей бит… после того, как я нашёл тебя без сознания.
Саске слегка поморщился от привычного саднящего ощущения. В большинстве случаев Наруто бывал агрессивен и делал всё слишком быстро, тогда ему действительно становилось неприятно. Но теперь он отчего-то был очень осторожен и ласков, и боль почти не чувствовалась.
«Какие-то чересчур резкие у него переходы от агрессии к нежности», — задумался Саске. Не то чтобы это его беспокоило, но почему-то показалось, что это нехороший признак.
— Знаешь, мне порой неприятно смотреть на твою худобу… Но теперь… я даже рад… Если бы ты весил больше… было бы сложно сейчас…
«А ещё он слишком много разговаривает. Нет, то есть он всегда много разговаривал… Но теперь это похоже на то, как будто он все мысли высказывает вслух», — у Саске в очередной раз появилось ощущение, что Наруто уж как-то слишком сильно изменился, и не в лучшую сторону.
— Ооо, Саске… Как хорошо… Оказывается… когда делаешь это вот так, медленно, тоже очень приятно, да?..
…Да. Ему нравилось, но всё же не настолько, чтобы получаемое удовольствие сумело вытеснить из головы мысли. Он всегда слишком много думал. Даже будучи в состоянии почти полного аутизма он не мог перестать думать. И уж тем более теперь.
Наруто застонал, и внезапно в ответ именно на эти стоны, а даже не на его движения, по всему телу Саске прокатилась волна дрожи. Он сглотнул, еле удерживая руки, которыми хотелось крепче обхватить его спину, в прежнем расслабленном состоянии. Впрочем, Наруто сделал это за него — сжал в объятиях так крепко, что в глазах у Саске начали мелькать искры.
— Ааа, Саске… Ааа… — его громкие крики стали похожими на рыдания. — Хорошо!.. Вот так… Я хочу почувствовать тебя сильнее… Ближе… АААА!..
В последний момент он резко обхватил Саске свободной рукой за шею, и торопливо, жадно поцеловал. Потом замер, не отрываясь от его рта, и содрогнулся всем телом.
Через секунду Наруто обессилено упал на кровать, увлекая за собой Учиху.
Саске испытал непонятное разочарование.
«Мне что, хотелось, чтобы он продолжал?» — подумал он недовольно.
Дыхание Наруто, тем временем, постепенно выровнялось.
— Эммм… Саске… А ведь ты тоже возбуждён, — внезапно заметил он. — Может быть, ты хочешь, чтобы я?..
Саске не очень понял, что имел в виду Наруто, тем не менее, эти слова почему-то вызвали в нём целую гамму ощущений, в том числе не самых приятных.
«Идиот!» — яростно подумал он, чувствуя, как на его бледных щеках проявляется предательский румянец.
— Ну так что, хочешь?..
«Наруто, убью!!!» — Саске был настолько взбешён, что даже забыл удивиться своему неожиданному и столь сильному порыву эмоций.
Наруто, тем временем, не дожидаясь ответа, переместился куда-то вниз, так что Саске почувствовал прикосновение его волос к своему животу.
«Чёртов… идиот… Хорошо, что я не могу видеть, что он там… делает… — пронеслось последний раз в его голове, прежде чем происходящее лишило его способности к размышлению.
Он не знал, как ему удалось удержать в себе отчаянный крик.
Наверное, он просто потерял сознание, поэтому и не успел застонать. По крайней мере, когда к нему возвратилась возможность мыслить и оценивать ситуацию, он услышал, как Наруто тихо посмеивается уже у него около уха.
— Саске, ведь это значит, что ты всё-таки что-то думаешь и чувствуешь… Тебе же было приятно, правда? Ну скажи, что правда?
«Идиот», — в который раз подумал Саске, но теперь уже без прежней злобы. Он был слишком обессилен.
— Я идиот!.. — радостно согласился Наруто с его мыслью. — Надо было сразу так делать…
«Если он сделает так ещё хотя бы раз, я больше не смогу прикидываться тихо помешанным».
Стоп. А он, что, прикидывается? И… даже если так, то зачем ему это нужно?
Саске нервно сглотнул.
«Чёрт, да сколько можно думать, в конце концов?!»
Наруто, тем временем, переложил его голову к себе на колени и погладил по волосам.
— А знаешь, что?.. — его голос звучал немного печально, но Саске был почему-то уверен, что он улыбается. — Я тут подумал… Если бы кто-нибудь сказал мне в тот день, когда нас распределили в одну команду, что через пять лет мы будем с тобой трахаться, и, более того… — он горько усмехнулся, — …это станет единственным смыслом моей никчёмной жизни… Я просто не представляю, что бы сделал с этим человеком. Просто не представляю.
«…Трахаться? Так вот как называется то, что мы делаем. Впрочем…»
Саске снова задумался. Он вспомнил: что-то такое было в Академии — парни шушукались по углам, разглядывали картинки с голыми девушками, журналы… Один раз даже притащили книжку из серии “Come, Come Paradise” — у Какаши её своровали, что ли? — и читали всю лекцию под партой, громко перехихикиваясь.
Саске никогда ни в чём подобном не участвовал. Он не интересовался девочками. Мальчиками, впрочем, тоже — он вообще не подозревал до недавнего момента, что что-то такое может происходить и между мальчиками. Он интересовался только одним человеком — своим братом, и совершенно в другом смысле. Потом, когда он уже стал старше и жил у Орочимару, ему снились периодически какие-то смутные сны, которые он всегда забывал, просыпаясь наутро в мокрой постели. Он не обращал на это внимания, менял простыни — и только. Орочимару, и, даже больше, Кабуто делали ему порой какие-то странные намёки, но он отмахивался от них, как от назойливых насекомых. Ему даже в голову не приходило задуматься над тем, что именно эти двое имели в виду.
Как же могло получиться, что Узумаки Наруто знал что-то такое, о чём Учиха Саске и не подозревал? И, более того, учил его этому? Саске мысленно усмехнулся, вспоминая своё прежнее стремление не позволить другу хоть в чём-то обогнать себя.
— Саске… — устало прошептал Наруто, перекладывая его голову на подушку и опускаясь совсем рядом. — Я посплю немного… Плохо себя чувствую… Да и потом, когда я проснусь, ты уже отдохнёшь, и мы сможем ещё раз…
Он замер и через секунду продолжил говорить, но уже несколько встревоженным голосом:
— Я… я не знаю, Саске, может быть, тебе всё это очень не нравится, но когда мы… Когда мы вот так… Мне кажется, что ты меня немножко понимаешь. Что ты снова со мной.
Саске вздохнул. Чуть слышно, чтобы Наруто не заметил. Впрочем, в этой предосторожности уже не было смысла — Узумаки спал. Некоторое время Саске прислушивался к его ровному дыханию, дожидаясь, пока он уснёт достаточно крепко, а потом приподнялся с кровати. Ему почему-то очень не хотелось лежать сейчас раздетым, и он ползал по полу, ощупывая рукой деревянный настил и собирая свои разбросанные вещи. Отросшие волосы падали ему на лицо, лезли в рот, и он недовольно морщился, отбрасывая их назад.
«Всё-таки слишком длинно для меня, — нахмурится он, поднимая вверх руку и изучая тёмную прядь. — Неудобно. Неужели этот идиот не понимает? Я же не могу сам их обстричь. Хотя… он вроде бы пытался. Но с тех пор прошло много времени. Или ему нравится, когда я так выгляжу?»
Саске задумался, осознавая внезапно, что не имеет ни малейшего представления о том, как же он действительно теперь выглядит. Не то чтобы собственная внешность его сильно интересовала, но в этот момент ему стало почти жалко утраченной возможности поглядеть в зеркало.
«А какой ты сейчас, Наруто?.. — подумал он, натянув футболку и шорты и возвратившись к кровати. — Наверное, изменился. Сколько, ты говоришь, прошло лет с того времени? Пять? Хотя я вроде бы видел тебя несколько раз после ухода из Конохи… Но совершенно этого не помню. Перед глазами до сих пор стоит то твоё детское лицо с глупой ухмылкой. А ведь теперь ты так редко смеёшься…»
Он нерешительно протянул к Наруто руку, размышляя над тем, стоит ли рискнуть и попытаться его ощупать, чтобы понять — хотя бы примерно — как он теперь выглядел. Но Узумаки пробормотал что-то неразборчивое во сне, и Саске отодвинулся.

URL
10.03.2008 в 13:22

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
«Может быть, сказать ему правду? — Пришла внезапно шальная мысль. — Что я всё понимаю, что я…»
Его резко бросило в жар, и он подошёл к распахнутому окну.
«Утро сейчас или вечер?» — В который раз задумался Саске, и в этот момент ему стало действительно горько оттого, что он больше не сможет увидеть ни солнца, ни неба, ни лица Наруто. Все эти одиннадцать месяцев, проведённые во тьме, он абсолютно не жалел об утраченном зрении. Ему было всё равно. Скорее, он был даже рад, особенно в больнице, что не видел лиц окружавших его людей — в такой степени рад, в какой на это способен человек, практически полностью лишённый каких бы то ни было эмоций.
«Сказать?..» — снова мучительно раздумывал Саске, возвращаясь к кровати и прикасаясь, наконец, к Наруто рукой.
Тот лежал, съёжившись и подтянув к животу колени.
«Идиот… Зачем всё время держишь окно открытым?»
Саске укрыл его одеялом и возвратился к собственным мыслям.
— Наруто… — внезапно решился он. — Я… Мне…
И остановился, прислушиваясь к его реакции.
…Ничего. Наруто крепко спал, измученный их с Саске совместной «тренировкой».
«Нет, не могу».
Но он всё же добавил, гораздо тише:
— Мне жаль, что так получилось…
Наруто не проснулся.

***
Весь следующий день Саске испытывал лёгкое головокружение.
Наруто не прикасался к нему, и он не знал, что ему делать — радоваться или злиться.
А когда это всё-таки произошло, он всерьёз испугался, что на этот раз не сумеет сдержать каких-то непроизвольных движений или криков. Потому как Наруто сразу начал делать что-то такое рукой, отчего Саске мог только бессильно констатировать факт — до тех пор пока он ещё был в состоянии о чём-то думать — что его хваленый самоконтроль и приоритет рассудка над импульсами оставляют от себя только призрачный след.
Получилось ещё даже хуже, чем он предполагал.
Саске сам с трудом поверил, когда до него донёсся звук собственного голоса, хрипло произносящего имя Наруто.
«О, чёрт…»
Ему было досадно оттого, что он столь глупо проговорился, но, с другой стороны, по всему телу разливалась такая приятная теплота и расслабленность, что думать и сожалеть о чем-то не хотелось.
На грудь ему закапало что-то тёплое, и ему не сразу удалось понять, что это такое может быть — не дождь же, в самом деле?..
«Он, что, плачет?!» — дошло до него, наконец, когда сверху раздались какие-то сдавленные всхлипывания.
А в следующую секунду Саске стало физически трудно дышать, потому как Наруто неуклюже навалился на него, придавив всем своим весом и заставив его изумлённо распахнуть невидящие глаза.
Учиха был совершенно сбит с толку и не знал, что делать дальше. С одной стороны, он сам решил не признаваться Наруто в том, что что-то понимает. С другой… тот так исступлённо рыдал, так сильно трясся, прижимаясь к нему всем телом, что это заставило Саске вспомнить самого себя десятилетней давности — как он беззвучно рыдал от невыносимого одиночества на полу этой самой комнаты, вглядываясь в очерченный мелом контур, оставшийся на месте гибели его родителей.
Последний, а, может быть, и единственный раз он испытывал такие сильные сомнения в тот день, когда решился уйти из Конохи. Впрочем, тогда его выбор был предрешён заранее.
«Я не мог поступить иначе».
«А сейчас могу?..»
Он вздохнул и приподнял руки, обхватив спину Наруто.
«Какое странное ощущение… Ведь, если подумать, я толком и не прикасался к нему никогда».
Он осторожно дотронулся пальцами до коротких светлых волос и не выдержал: зарылся в них рукой, погладил.
Наруто вздрогнул, почувствовав, наконец, эти прикосновения, и замер.
— Саске… — прошептал он потрясённо. — Саске… я…
И Саске почему-то почувствовал резкий дискомфорт. Ему захотелось вырваться, оттолкнуть Наруто, исчезнуть и не слышать слов, которые должны были последовать, — причём он еще не понимал, каких именно, и почему он так их боялся.
Но Наруто всё-таки произнёс:
— …я так люблю тебя.
«О, неет…»
«Наруто, ну зачем, идиот?!»
«…Наруто».
Он и себя чувствовал полным идиотом, потому что не мог отнять руку от его волос, не мог заставить себя отнестись к этим словам равнодушно, не мог унять какое-то дурацкое щемящее чувство в груди — это он-то, которому удавалось всё и всегда.
«До какой же степени я опустился?»
Странно, раньше эта мысль его абсолютно не волновала.
«А впрочем…»
Он обречённо вздохнул и крепче прижал к себе Наруто.
«Ладно, сделал - так сделал».
А тому как будто было этого мало, он продолжал мучить его своими словами:
— Саске, ты ведь понял мои слова несколько минут тому назад?
— Понял.
— Ну, и что скажешь?
«Он, что, хочет, чтобы я тоже признался ему в любви?»
Пожалуй, никогда ещё Саске не испытывал такого замешательства — даже в те далёкие времена, когда диапазон испытываемых им чувств и эмоций был куда более широк, чем сейчас.
«В любом случае, что бы я ни ответил, это будет означать, что игра окончена».
Он чувствовал себя совершенно растерянным, но надо было принимать какое-то решение, и он позволил себе произнести — практически машинально:
— Спи, Уссуратонкачи.
«Проклятье, и что теперь будет?»
Наруто ничего не ответил, но Саске почувствовал, как расслабилось его тело, а объятия стали более уверенными, какими-то свойскими. Так, наверное, хищные звери обнимают своих детёнышей, демонстрируя окружающим беспрекословное право на лежащее рядом существо.
Саске начал злиться. Он не привык кому-то принадлежать, а теперь Наруто всей своей позой как будто заявлял: «Ты мой».
Впрочем, его следующие слова звучали так жалобно, так умоляюще, что злоба Саске моментально прошла, не успев как следует разгореться:
— Саске, пожалуйста, вернись…
«Полный идиот».
Ему внезапно захотелось представить, что ничего никогда не происходило, и они до сих пор находились в седьмой команде. Конечно, те Саске и Наруто вряд ли стали бы обниматься, лежа голыми в одной постели, но… Что бы он сделал, будь ему сейчас снова двенадцать лет?
И он щёлкнул Наруто по носу. А тот, кажется, оказался этому очень рад. Через несколько минут он заснул, удобно пристроив взлохмаченную голову на плече Учихи.
…А вот Саске уснуть не смог.
Теперь, когда первый порыв вернувшихся эмоций прошёл, и растерянность, заставлявшая его действовать импульсивно, схлынула, он начал жалеть о своём поступке. Он не представлял, как ему теперь вести себя с Наруто. Ему стало казаться, что правильнее было оставить всё, как есть, потому что ему было легче наплевать на свою гордость и продолжать притворяться марионеткой, чем…
«…Чем ответить на твои чувства, Наруто».
Он думал, думал, думал.
И принял к утру решение, которое казалось ему единственно верным.
Рядом раздался шелест простыни и какое-то негромкое бормотание, свидетельствовавшие о том, что Наруто проснулся. Саске не просто не видел его, он не смог бы его увидеть даже при условии, что зрение внезапно бы вернулось, поскольку он лежал, отвернувшись лицом к стене. Но он готов был поклясться, что Наруто смотрел на него с улыбкой, и эта улыбка неприятно жгла ему шею.
— Саске, доброе утро! — произнёс Наруто, и в его голосе было столько тепла, нежности и какой-то затаённой радости, что Саске внезапно чуть самого не передёрнуло от мысли о том, что он задумал сделать. Но…
«Так будет лучше».
Его руки под простыней непроизвольно сжались в кулаки.
— Спишь?.. — спросил Наруто как-то неуверенно. — Н-ну ладно. Я подожду, пока ты проснёшься, не пойду завтракать один…
Последние слова он проговорил почти шёпотом.
Он снова опустился на простыню, прижался к Саске, обхватив его руками, и последний едва удержался от того, чтобы не содрогнуться всем телом, — помогла только первоклассная выдержка шиноби, обучившегося за долгие десять лет почти полному контролю над своей нервной системой.
Прошло время — достаточно долгое — но Наруто больше не уснул. Саске слышал его неровное, сбивчивое дыхание прямо над своим ухом и ждал, когда же он приступит к каким-то активным действиям. Ему очень хотелось, чтобы всё закончилось побыстрее, хотя он даже не представлял, что именно может сейчас произойти.
Наруто, наконец, не выдержал и начал трясти его за плечи.
— Саске!..
Тот молчал.
— Саске?! — в его голосе звучали изумление, отчаяние и… гнев, как будто Наруто понимал, что эта реакция со стороны друга, вернее, её отсутствие, была результатом вовсе не беспорядочной деятельности нервной системы, а целенаправленным и преднамеренным действием.
«Нельзя останавливаться. Я всегда довожу начатое до конца».
— Да ты что делаешь, ублюдок?!! — заорал Наруто, и у Саске опять появилось отчётливое ощущение, что он, наверное, всё понимает. Но… нет. Не мог Наруто знать, откуда? Учиха Саске — помешанный, это давно всем известно, а мало ли что приходит в голову сумасшедшим? Они вообще не отвечают за свои поступки.
— НУ ПОЧЕМУ, САСКЕ?!!
Голос Наруто звучал совсем так же, как во время их битвы у водопада. Да и у Саске появилось отчётливое ощущение дежа-вю, когда он крепче зажмурил глаза и собрал в себе всю решимость, чтобы нанести другу последний решающий удар. Теперь в его руках не было шурикенов, и он не мог применить чидори, но Саске чувствовал, что то, что он собрался сделать, нанесёт Наруто смертельную рану, от которой тот никогда не сможет оправиться.
Он повернулся к нему и открыл глаза, заставив себя принять самое равнодушное, самое безразличное выражение лица, на которое он только был способен. Вроде бы, это должно было оказаться несложным — сколько раз он уже заставлял себя смотреть именно так, ещё до того даже, как потерял зрение? Однако почему-то именно теперь этот взгляд давался Саске с большим трудом.
Но его усилия оказались вознаграждены. Наруто понял ответ и скатился с отчаянным воплем на пол перед кроватью. Он задыхался от яростных рыданий и колотился головой о деревянный настил, повторяя беспрестанно имя своего лучшего друга, соперника и, как бы глупо это ни звучало, возлюбленного.
URL
10.03.2008 в 13:23

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
Саске испытывал идиотское, совершенно невозможное для него желание протянуть руку, погладить Наруто по волосам и сказать: «Да ты что, Уссуратонкачи? Поверил, что ли, придурок?»
Но он только крепче стиснул зубы и кулаки, до боли впившись ногтями в кожу.
«Не могу».
«Почему не можешь? Тогда ты был мстителем, а теперь-то что тебе мешает?»
Саске задумался. Он вспомнил, что всегда изо всех сил давил в себе зародыши какого-то тёплого чувства по отношению к Наруто и Сакуре. Он слишком боялся, что это сделает его слабым, он не хотел растрачиваться на глупые сентиментальные эмоции, ведь вся его жизнь была подчинена одной-единственной цели, и никакие посторонние действия, чувства и мысли не должны были отвлекать его от поисков силы, от поисков брата.
Но сейчас… Итачи был давно мёртв — сказать по правде, Саске не помнил, каким именно образом он его убил, но в том, что это произошло, он был абсолютно, безоговорочно уверен. Так почему же он не мог позволить себе?..
«Нет!!! Мне никто, НИКТО не нужен, даже ты, чёртов Наруто! Потому что мои идиотские мечты навсегда остались в прошлом, потому что я родился для того, чтобы быть один, и я буду один, до конца этой жизни. Я НЕ МОГУ никого любить!»
Его всего затрясло, но Наруто, к счастью, не мог этого заметить, потому как сам катался по полу в безумной истерике. Саске хотелось заткнуть уши, чтобы не слушать его диких, отчаянных воплей, и он возблагодарил богов за то, что не мог сейчас видеть лица своего друга.
А потом у него начали болеть глаза, и он понял, что сейчас повторится та пытка, которая произошла уже однажды — в тот день, когда… Впрочем, Саске было совершенно плевать. Да что там — он отчаянно радовался физической боли, которая отвлекала его от этих идиотских мыслей и невыносимого щемящего чувства в груди.
…Где-то за окном гремела гроза и сверкали молнии, хлестал ливень, напоминая Саске о том дне, когда он вернулся из больницы в свой опустошённый квартал, о том дне, когда он стоял — победитель, всегда победитель! — над телом полумертвого друга и силился произнести какие-то слова: «Наруто… Я…»
И он вспоминал, вспоминал, вспоминал до тех пор, пока боль в глазах и голове не стала совершенно невыносимой и не прекратила этих страданий, начиная страдания новые.
***
Когда он пришёл в себя, то вновь увидел Девятихвостого. Совсем как в прошлый раз — только теперь он всё помнил, даже то, о чём с удовольствием забыл бы до конца жизни.
— Опять ты? — хмуро спросил Саске. Сил удивляться или злиться у него уже не осталось.
Лис разглядывал его с каким-то любопытством.
— Да… Ты близок, — задумчиво произнёс он. — Пробуждение обычно происходит в три стадии, у тебя уже было две. Осталась последняя.
Саске даже не хотелось требовать разъяснений по поводу того, что эта девятихвостая тварь имела в виду.
— Но… ты всё равно не успеешь. Вернее, уже не успел.
«Не успел?..»
Саске сглотнул.
— Какого чёрта ты сюда явился?
— Ты же знаешь, Учиха. Я пришёл за ним.
— Подожди-ка, он что, тоже видит тебя?
Лис как-то странно заклокотал.
— Ну… видит, но немного в другом обличье. В твоём. Я подумал, что так будет легче добиться моей цели. Люди очень глупы. Они верят в то, во что хотят или боятся поверить, а потом убеждают себя, что это кто-то другой внушил им их иллюзии. Мне даже почти не приходится прикладывать усилий, чтобы убедить его — он видит и слышит то, что диктует ему собственное подсознание, то, что он уже слышал и видел сотни раз в своих самых затаенных мечтах и самых страшных кошмарах. Кроме того, ты знаешь, что ничто в этом мире не исчезает бесследно. Мне досталось то, что было вытащено из тебя во время начальной стадии активации, так что, думаю, этот облик должен казаться ему весьма правдоподобным. Ты именно таким и был.
Саске пропустил мимо ушей его слова про активацию, все его мысли сосредоточились на одном, слишком пугающем вопросе.
— Что ты собираешься с ним сделать?
— Я?.. Думаю, после того, что с ним сделал ты, ему уже ничто не страшно. Вообще-то демоны никогда и никого не благодарят, но в этот раз я сделаю для тебя исключение. Ты сэкономил мне огромное количество усилий, что в условиях моего ограниченного времени, оказалось достаточно важным. Я даже думаю, что без твоей помощи у меня, возможно, ничего бы не получилось. Так что спасибо тебе, Учиха.
Саске стало трудно дышать.
— Я… я не отдам тебе его!..
— Поздно. Да и ты слишком слаб.
«Опять?!»
— Мне не хватает ненависти? — произнёс Саске почти машинально.
Лис снова заклокотал, что в его случае, видимо, стоило расценивать как подобие смеха.
— Вообще говоря, не мне, конечно, такому учить. Но тебе не хватает любви.
«Любви?..»
Как ни странно, теперь Саске, кажется, начинал понимать, что он имел в виду.
— Уссуратонкачи!..
Он протянул руку к Наруто, который только что, вроде бы, дышал где-то под боком, но его пальцы схватили воздух. Саске судорожно зашарил по кровати.
— Наруто!
Где-то вдалеке хлопнула дверь. А потом откуда-то с улицы долетел крик. Саске не смог разобрать, какие слова произнёс Наруто, но ему почему-то стало действительно страшно. Лис внезапно пропал из поля его видимости, стал слышен только шелест лап, мягко ступающих по настилу. Руку Саске чем-то сильно обожгло, и до него донёсся звук распахнувшегося окна, из которого подул ледяной ветер.
Он лёг обратно, пытаясь убедить себя в том, что всё произошедшее — сон, что девятихвостая тварь, существующая отдельно от Наруто, являлась лишь плодом его больного воображения, помутившегося — глупо всё-таки отрицать — рассудка. Он повторял те слова, которыми доказывал сам себе несколько часов назад, что Наруто ему не нужен, что никто ему не нужен.
Бесполезно. Он даже не слышал своего голоса, всё заглушала тревога, паника,
— Наруто, идиот!!.. Куда ты подевался?!
Саске закричал изо всех сил, но ему всё равно показалось, что получилось достаточно жалко. Слишком уж долго он не произносил ни слова.
«Хорошо, что хоть вообще не разучился говорить».
Он откинулся на подушки и стал напряжённо ждать ответа. Попутно в голову ему лезли какие-то дурацкие мысли вроде того, что сейчас окажется, что Наруто пошёл в туалет. И что когда он вернётся, этот идиотский маскарад наконец-то закончится, поскольку его крик, разумеется, был слышен на весь дом.
«Да, закончится. Моей смертью, потому что он, несомненно, убьёт меня после такого», — от этой мысли Саске захотелось усмехнуться.
Но Наруто не возвращался.
«Проклятье».
Саске ещё не помнил такого, чтобы он не приходил домой ночевать. Всего лишь раз случилось, что Наруто оставил его на весь день, да и то потом прибежал, запыхавшись, и явно чувствовал себя виноватым.
«Надо идти его искать».
«Как я буду его искать, если ничего не вижу?!»
Он и в самом деле не представлял себе, как, но встал и торопливо оделся.
«Н-ну ладно».
Счастье ещё было, что в этом доме он легко ориентировался и без посторонней помощи. После стольких лет он до сих пор помнил точное расположение всех предметов и комнат.
Но на улице ему стало труднее. Он медленно прошёл через весь квартал, ориентируясь на доносящийся издалека оживлённый шум, и остановился, доковыляв до ворот.
«Ну и что делать дальше?..»
Помощь пришла оттуда, откуда он её совершенно не ждал.
— Саске?!
Учиха вздрогнул. Это был голос Сакуры. Вот уж о ком он и думать забыл, так это о ней. Первая мысль, которая пришла ему в голову, была: «Только этого не хватало». Но через секунду он понял, что ему несказанно повезло. Тем не менее, он слегка отвернул от неё лицо — так, чтобы ей было видно его только вполоборота, — и произнёс своим обычным угрюмым голосом:
— Что?
В ответ до него донеслись какие-то странные нечленораздельные звуки — видимо, свидетельство её изумления.
— С-саске?… Это и вправду ты?..
— Нет, мой брат-близнец, похищенный в младенчестве и вернувшийся заявить претензии на наследство клана Учиха, — не удержался он.
«Хм, я ещё и язвить, оказывается, умею».
Последние слова, несмотря на их смысл, видимо, лучше всего убедили Сакуру в том, что перед ней действительно Саске и она, не удержавшись, кинулась ему на грудь. Он мягко отстранил её.
— Сакура… сейчас не время. Ты знаешь, где Наруто?
Некоторое время она молчала. Потом ответила, крайне удивлённо:
— Это вообще-то я должна спросить у тебя про Наруто… Ты знаешь, что мы уже больше месяца разыскиваем вас обоих по всему городу? Где вы были?
— Не важно. Пойдём. Может быть, он вернулся к себе.
— Нет, Саске, если бы он появился в квартире, меня бы обязательно известили. Там же круглосуточно дежурит отряд АНБУ. …Как и в закусочной Ичираки.
«Да нет, не верю, что в него влезет ещё хоть немного рамена после этого месяца, когда мы беспрерывно питались практически только им», — эта мысль заставила его слегка приподнять уголки губ.
— Саске?! Ты… ты улыбаешься?
Впрочем, ему было совсем не весело.
— Сакура, я должен…
— Саске…кун…
Она плакала.
«Сакура, что, до сих пор?..» — мелькнуло у него в голове.
Её глухие рыдания как будто возвратили его в прошлое — в тот день, когда он уходил из Конохи, а она умоляла его взять её с собой.
«Как будто и не было этих лет…» — подумал он с горькой усмешкой.
— Сакура, не надо…
Но она уже не могла остановиться. Снова уткнулась ему в плечо, и на этот раз Саске не отстранил её, дожидаясь, пока она не выплачет все накопившиеся слёзы.
— Саске, прости меня!..
— Тебе не за что просить прощения, — устало ответил Учиха.
Вся эта сцена с рыданиями и, главное, усиливающееся беспокойство совершенно вымотали его, и ему захотелось к чему-нибудь прислониться. Он вытянул вперёд руку в поисках опоры, забыв о том, что не хотел признаваться Сакуре в своей слепоте.
URL
10.03.2008 в 13:25

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
Сакура внезапно прекратила всхлипывать.
— Саске… — спросила она каким-то странным голосом. — Посмотри на меня, пожалуйста.
«Догадалась».
Сказать по правде, он и сам не знал, почему ему так не хотелось, чтобы она поняла.
«Глупо. Невозможно не догадаться. Только такой болван, как Наруто, мог ничего не заметить на протяжении стольких месяцев. Впрочем, он всегда был невнимательным».
Мысль о Наруто заставила его ощутить неприятный холодок в груди, и он вспомнил, что нельзя терять больше времени.
— Саске, — продолжала Сакура настойчиво. — Почему ты не можешь на меня взглянуть?
Её прерывал чей-то спокойный печальный голос.
— Сакура…
«Какаши-сенсей».
— Саске, давай мне руку. Я тебе помогу.
Он не смог вымолвить ни слова. В голосе его бывшего учителя слышалась неимоверная усталость и обречённость, и это было настолько близко тому, что сейчас испытывает он сам, что Саске внезапно понял откуда-то, что Какаши-сенсей, по всей видимости, знал всё и с самого начала. Вот только почему он не сказал никому об этом, даже Наруто?..
— Я… — произнёс, наконец, Саске.
…И не смог продолжить, согнувшись пополам от внезапной режущей боли в глазах и во всём теле.
«Неужели… опять?» — пронеслось в его голове.
Где-то вдалеке испуганно закричала Сакура.
Что-то внезапно отбросило его назад, и Саске почувствовал себя буквально впечатанным в каменную стену — как будто его пригвоздили к ней в нескольких местах шурикенами, да вдобавок связали руки и ноги стальной проволокой. Он ещё не понимал, что должно было произойти, но почему-то испытывал невероятное желание не то чтобы освободиться — хотя бы просто повернуть голову в сторону. Но ему не удалось даже закрыть глаза, когда он понял, что снова может что-то ими видеть.

…Сакура.
Он одновременно видел её перед собой и чувствовал внутри себя, как будто он и она были одним и тем же.
— Саске-кун, может быть, пообедаем вместе?
Саске почувствовал, как краска смущения залила его щеки, а сердце затрепетало в предвкушении чего-то сладко-щемящего и упоительного.
— Отвали. Ты меня раздражаешь.
Собственные слова хлестнули его по лицу звонкой, унизительной пощечиной, и внутри всё содрогнулось от обиды, огорчения, но более всего — боли, вызванной внезапным крушением робкой, сентиментальной мечты. Предательские слёзы подползли к ресницам, но необходимо было сдерживаться, не позволить себе такой слабости, ведь тогда Саске будет презирать её ещё больше. Надо быть сильной, быть достойной его.
— Саске-кун, ты не в состоянии сейчас нормально сражаться!..
— Заткнись!
Ох, да какая теперь разница, что он так груб?! Главное, чтобы с ним было всё в порядке. Страшно, страшно, так страшно. Беспокойство туманило голову, делало ватными ноги, заставляло дрожать картинку перед глазами. Пожалуйста, Саске, пожалуйста!..
— Я сделаю для тебя, что угодно, только… не уходи!..
Неужели он не понимает, что без него жизнь для неё — не жизнь?!

…Какаши-сенсей.
Он задумчиво теребил в руках кончик прозрачной лески, крепко прикрутившей к стволу дерева этого маленького упрямца, который сейчас изо всех сил пытался вырваться, злобно поглядывая из-под нахмуренных бровей. Он смотрел на его крепко стиснутые зубы, сжатые в кулаки руки, сверкающие ненавистью и отчаянием глаза, и его переполняло сочувствие к этому бедному, глупому мальчику, в чём-то похожему на него самого.
«Лучший в Академии, — думал он с горькой иронией. — Такой умный, сообразительный, а совсем, совсем ничего не понимает…»
Как же тяжело было знать наперёд всё, что случится, предвидеть до последней мелкой детали, и не иметь возможности ничего изменить.
— Саске, я видел много людей, похожих на тебя.
«Ты плохо, очень плохо кончишь. Мне, правда, безумно жаль. Я не хочу, чтобы…»
— Может быть, мне взять и убить сейчас тех людей, которых вы любите?!
…Ох. Сколько лет прошло, казалось бы, всё было полуистёрто-мёртво, ан нет — его словно ударили внезапно по дых. Впрочем, нельзя было подавать виду. Потому что уж если он не сдержится, то кто другой тогда сможет?.. Глупый мальчишка. Так легко разбрасывается словами, причиняющими боль — не знает, что за всё, за всё придётся платить когда-то. Саске, Саске. Тяжело же тебе будет понять, принять и попытаться исправить свои ошибки. ….Если ещё не поздно будет исправить их.

…Наруто.
Ещё до того, как Саске успел прочувствовать какие-то определённые эмоции, всё его тело, или сознание, или душа — кто мог теперь разобрать? — наполнилось такой нечеловеческой, парализующей, ядовитой болью, что ему осталось только захлебнуться в немом, отчаянном крике. У него появилось отчётливое ощущение, будто чья-то невидимая рука вытащила из него все внутренности, а потом грубо засунула обратно, пропитанные какой-то кислотой. Саске чувствовал, как в груди всё горело и разъедало, и он царапал её ногтями в бессильных попытках прекратить свои мучения. Будь у него сейчас нож, он бы, несомненно, вспорол себе брюхо, лишь бы добраться до источника этой пульсирующей в точном соответствии с ритмом его сердца боли.
— Пойдём домой…
Его губы дрожали, пальцы тряслись, по спине стекали холодные струйки пота, когда он смотрел на страшное, неузнаваемое лицо бывшего друга, покрытое тёмными отметинами. Ему хотелось отвернуться, чтобы не видеть этого жуткого чёрного глаза с золотистым зрачком посередине, закрыть уши руками, чтобы не слышать его издевательского хохота, повернуться и бежать обратно, подальше от этого… предателя.
…Но он остался. Потому что не верил. Потому что не могло этого быть, чтобы Саске… Ведь это же был Саске! Да, он самодовольный кретин и вообще козёл, но… но… но разве не он рисковал жизнью, защищая его от Хаку, от Гаары, от Итачи? Разве не он сказал: «Я не хочу, чтобы дорогие мне друзья погибали прямо на моих глазах»?!
— Для меня наша с тобой связь важнее, чем что-либо!
— Разорвав эту связь, я стану ещё сильнее!
Саске пролетел несколько десятков метров по воздуху и врезался в холодную, гладкую речную поверхность, взметнув при падении целый водяной столб. Он задыхался, захлёбывался, солёные брызги разъедали его сорванное до хрипоты от отчаянных криков горло, разъедали рваную рану, нанесённую прямо в грудь кулаком лучшего друга, который сейчас стоял наверху и спокойно смотрел на воду своими жуткими красными глазами.
…Он чувствовал себя таким уставшим. Больше всего ему хотелось отдаться на волю волн, таких мягких, таких успокаивающих, обещавших долгожданное избавление от этой тупой, удивлённой боли, возникавшей при мысли о том, что лучший друг только что попытался его убить. Но он не думал сдаваться. Он никогда не сдавался. Он собирался выплыть, и посмотреть на этого спятившего ублюдка, наорать на него, избить его, связать и поволочь домой, даже если тот будет сопротивляться, он должен был переломать ему, если придётся, руки и ноги, но ни за что не пустить к Орочимару, потому что…
— Ты… был мне братом.
Он вглядывался потрясённо в его лицо, хоть и изуродованное теперь этими странными метаморфозами, но по-прежнему притягательное, смотрел на развевающиеся длинные волосы, пылающие ненавистью шаринганы, чёрную звездообразную метку на переносице. Вокруг всё полыхало какими-то разноцветными огнями, а его желание биться, его злоба, его расенган уже исчезли. И когда он почувствовал, как рука друга, брата, единственного близкого человека пробила ему грудь своей орочимаровской версией чидори, единственное, что он смог сделать в ответ — это скользнуть пальцами по его бандане-протектору, рассекая надвое острым ногтём эмблему Скрытого Листа. Потому что он не мог. Потому что даже если ты убил меня, Саске, я не убью тебя в ответ. Потому что…
— Саске, я… так люблю тебя!..
Кажется, полил дождь. Саске не видел, потому что его глаза были закрыты, и он лежал на земле неподвижно. В самом деле, гроза. Холодные острые струи хлестали его по лицу, вонзались в кожу, словно булавки — нет, иглы, похожие на те, которыми утыкал нас насквозь этот Хаку тогда, помнишь?.. Он чувствовал, как кончики мокрых волос касались его лица, и ему хотелось заплакать, но он не мог, и слёзы текли куда-то внутрь, обжигая горло и кусая грудь, в которой и так уже всё болело, так болело…
«БОЛЬНО!!!!!»
Саске отчаянно затряс головой, он попытался вырваться, хотя бы просто прижать руки к сердцу, которое превратилось в какой-то сгусток пульсирующей боли, расходящейся концентрическими кругами по всему телу. Но его словно держал кто-то невидимый, не позволяя повернуть голову, вливая в глаза, которые так долго не видели ничего, этот поток образов, картинок из прошлого, по степени ужаса с которыми не могла сравниться ни одна литография пыток, ни одна сцена расчленёнки из фильма ужасов.
URL
10.03.2008 в 13:26

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
— НУ ПОЧЕМУ, САСКЕ?!!!!!
Мир вокруг него потемнел, утратив свои привычные контуры и очертания, и он видел перед собой лишь сплошную однородную стену, чёрную, как пустой взгляд его лучшего друга, которым он безразлично смотрел поверх него.
Он закрыл глаза и начал методично долбиться головой об эту стену, чувствуя, как саднит пораненный лоб, как кровь медленно стекает по волосам. Он знал, что всё было бесполезно, что на этот раз ему не пробиться, что он расшибётся насмерть о чёрные камни, утонет, сгинет навсегда в омуте забвения, плещущемся в этих равнодушных глазах. О, да ты снова здесь, Саске. Держишь меня за руку, усмехаешься, слизываешь кровь с разбитого лица. Говорите, это не он на самом деле?.. Мне уже всё равно. Я пойду за тобой, или за ним, раз уж ты не хочешь, последую в темноту, сгорю заживо в ледяном огне твоей ненависти, и будь навеки проклята моя чёртова-умеющая-так-любить душа. Где-то далеко садится над рекой солнце, и шелестят ветки деревьев, и плывут по небу облака, но ты этого никогда не увидишь, значит, не увижу больше и я. Потому что мне плевать, где находиться, хоть в самом аду, лишь бы ты был рядом. Я убью, зарежу, изнасилую, — всё, как ты скажешь. О, Саске… Прощай.
На…
Саске вырвал, наконец, руки из невидимых пут, чувствуя, что стальные нити разодрали его запястья до костей, и вытянулся вперёд, стараясь ухватить кончиками пальцев оранжевую ткань комбинезона.
ру…
Тот медленно обернулся и безразлично поглядел на него. Потом усмехнулся.
то…
И ушёл, не останавливаясь.
— Получи своё.
Раздался чей-то спокойный голос — и Саске даже, кажется, понял, чей именно,— и в его протянутые руки полетело что-то, как насмешливая подачка нищему оборванцу, как полуизглоданная кость, швыряемая в зубы подыхающему от голода псу, как тот комок из содранной с него одежды, которую Наруто отбросил в угол перед тем, как...
Саске закрыл глаза и почувствовал, как это подхваченное на лету что-то вонзилось в него миллионом маленьких жал, проникло под ногти, под кожу, расползлось по организму длинными извилистыми червями, с громким чавканьем пожиравшими его внутренности. Это что-то было его чувствами, отброшенными десять лет тому назад в яростном желании заполучить силу, победить брата, отомстить. Он думал, что навсегда искоренил их в себе, но они продолжали жить, расти и развиваться, совершенно не замечаемые им, — может быть, в каком-то другом измерении, отдельно от его тела? Эти чувства — любовь, сопереживание, нежность — вроде бы должны были приносить людям радость, доставлять удовольствие. Так почему же тогда они раздирали сейчас его тело на куски, подобно электрическому разряду чидори?! Ах да, ему же всегда было интересно узнать, что ощущает жертва, когда он влепляет ей в грудь этот сверкающий молниями шар…
Сил терпеть больше не оставалось. Саске изошёл истошным криком, оторвал, наконец, своё тело, превратившееся в кровавое месиво, от стены и упал на колени. Его тут же вывернуло наизнанку, он блевал собственной кровью и всей этой переполняющей его до предела болью — чужой болью, — которую он безжалостно причинял направо и налево на протяжении стольких лет.
Потом он лежал, истерзанный, никчёмный, в луже собственной крови, и чувствовал, как медленно пропитываются липкой тёмно-красной жидкостью его волосы, которые Наруто так и не успел подстричь. Он пытался вдохнуть, но внутри всё было изодрано, обуглено, сожжено ядом, и те жалкие глотки кислорода, которые ему удавалось поймать ртом, только делали больнее в груди. Впрочем, он уже практически не чувствовал боли.
«Катон! Гокакью но дзюцу», — произнёс кто-то совсем близко. Или это его собственный голос изменился до полной неузнаваемости? Разве он не забыл все свои техники? Видимо, не совсем, так как пространство вокруг заполнилось багровыми отблесками, и мир — точнее, темнота, которая стала его миром, — начала шипеть и дымиться, сгорая в гигантском прожорливом костре.
Языки пламени потянулись к нему, словно щупальца, и Саске покорно вытянул вперёд руку, наблюдая за тем, как медленно чернели и отваливались куски кожи на пальцах, обнажая бордово-кровоточащую плоть и прохладную белизну костей.
Огонь, как ни странно, совсем не жёгся. Наоборот — по мере того, как он охватывал всё большую часть его тела, Саске чувствовал, как внутри него всё замерзало, покрывалось толстой коркой прозрачного льда, выкристаллизовывалось инеем по стенкам сосудов — и это было даже приятно, это приносило какое-то облегчение, успокоение, ему хотелось спать, быть погребённым навеки под снежной лавиной.
Языки пламени подобрались, тем временем, к его лицу, и он подумал с какой-то внезапно нахлынувшей нежностью, что они такого же цвета, как и дурацкий комбинезон Наруто. По его щеке поползло что-то мокрое, наверное, слеза — ему трудно было понять, ведь он не плакал уже столько лет и с трудом помнил это ощущение. Впрочем, слезы это были или не слезы, жидкость моментально испарилась, и огонь перекинулся Саске на ресницы.
Его глаза закрылись сами собой, и он почувствовал, что тонет, растворяется, рассыпается на мелкие кусочки, моментально сгоравшие в этом бурлящем огненном вареве, похожем на лавовое озеро в кратере огромного вулкана.
«Всё».
…А потом кто-то произнёс:
— Поднимайся.
И Саске медленно поднялся, замечая, что что-то упало с него вниз, со свистом разрезая воздух, совсем как развязавшаяся сама собой бандана после той битвы. Он встал, совершенно не ощущая веса своего тела, и ощущая себя захваченным каким-то странным потоком, вымывавшим из его сознания последние остатки эмоций и мыслей. Он был абсолютно опустошён, но не так, как это было одиннадцать месяцев назад, когда на него словно накинули пыльный мешок и лишили возможности сообщаться с внешним миром. Его как будто бы больше нигде не было, и в то же время он находился одновременно повсюду.
«Как хорошо», — хотелось произнести ему, но Саске знал, что в том измерении, где он оказался, слов не существовало.
— Саске, что случилось?!..
Отчаянный крик Сакуры словно подбил его на лету, и он рухнул вниз с огромной скоростью, возвращаясь в своё истерзанное, измученное тело и одновременно понимая, что на нём нет на самом деле ни царапины, и все эти долгие часы страданий наедине со своей болью заняли в реальном мире время, не превышающее доли секунды.
— Всё в порядке, — произнёс Саске глухим голосом и открыл глаза.
Он опять ничего не видел, но теперь темнота вокруг него была наполнена какими-то светящимися энергетическими образованиями и извивавшимися в причудливые фигуры разноцветными нитями. Видимо, он и сам выглядит по-другому, потому что Сакура выдохнула как-то уж слишком потрясённо:
— Саске, что у тебя с глазами?..
Ей ответил Какаши, и даже в его, как всегда, спокойном голосе пробивались едва заметные нотки изумления:
— Настоящий Мангекью Шаринган.
Саске еле слышал их.
«Твой шаринган реагирует на крайнюю степень злобы, отчаяния или безумия, проявляющихся в человеке».
Первые два раза это было после того, как…
Значит, и теперь?..
«Всё кончено», — ответ вспыхнул моментально, и у Саске появилось жутковатое ощущение, что теперь можно было не размышлять и не задаваться какими-либо вопросами. Стоило просто захотеть, и он узнал бы всё, что когда-либо происходило, происходит и будет происходить. Но он не хотел узнавать. Может быть потому, что и так знал.
Твоя связь с внешним миром в обмен на его жизнь, его рассудок в обмен на твою силу. Ваши судьбы были связаны ещё до того, как вы оба появились на свет. Мир справедлив.
Саске медленно опустил голову.
— …Наруто.

End.
То есть да, вы не ошиблись, «Жизнь» заканчивается именно на этом.
Но я пишу сиквел. Ищите постом выше.

URL
10.03.2008 в 13:34

ущепните меня это ОНО :ura:
URL
10.03.2008 в 13:54

Энга
Я знаю, дорогая. Зато ты будешь в Антарктиде.
*чёртов Наруто не может так просто сдохнуть!!*

*ждёт сиквел*
URL
10.03.2008 в 13:59

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
gygyli
Ахха:)

Къянти
*чёртов Наруто не может так просто сдохнуть!!*
Разумеется:gigi:
URL
10.03.2008 в 16:56

Энга
Я знаю, дорогая. Зато ты будешь в Антарктиде.
Mokushiroku
Отото, я в тебя всегда верил... :heart:
URL
10.03.2008 в 20:55

Medy
Mokushiroku это прекрасно.
черт, это действительно прекрасно!.. хотя я искренне думала, что после вашего "Рассвета" НаруСасу не пойму и не почувствую.
Спасибо вам за рассказ. Такой сильный и красивый.
URL
11.03.2008 в 18:45

Вансайрес
...ну а что – вот представь – что б если вдруг лазурными стали травы, а зелёными стали – песни?
Medy
Спасибо:)
"Рассвет", кстати, писался позже, чем "Жизнь".
URL
05.07.2008 в 14:20

Veta-konfeta
Каждую книгу нужно уметь читать (С) Паскаль Блез
Дааааа, за такое можно и полжизни отдать!
URL

Расширенная форма

Редактировать

Подписаться на новые комментарии
Получать уведомления о новых комментариях на E-mail