enter oblivion
автор: maurice_l
название: Озарение
пейринг/персонажи: Сасори, Дейдара
рейтинг: G
жанр: vignette
статус: закончен
дисклеймер: все персонажи принадлежат Масаши Кишимото
примечание: фики публикуются в порядке написания. Возможно, кто-нибудь сможет отследить, что, как и куда сдвинулось в моем письменном стиле за этот почти год
читать дальше
- Жадность, мм?
Дейдара приподнял брови и скосил на кукловода правый глаз. Глаз выражал живой интерес и ни капли удивления. Но это вовсе не означало, что Дейдара на самом деле чем-то заинтересован. Тот же самый взгляд был бы у него, окажись подрывник заперт в пустой комнате без окон и дверей. Внимательный, с азартом высматривающий что-то, стежками затканное на ткани реальности. Взгляд человека с золотой лихорадкой, сутки напролет просеивающего песок.
Сасори порой всерьез начинал думать, что, обрушься в один прекрасный момент небо, его напарник бы только произнес что-нибудь вроде «вот это было «бум», да», а потом как ни в чем не бывало пошел бы разглядывать рассыпавшиеся по земле звезды. По неосторожности наступая на тянущиеся к нему за помощью руки и озвучивая самому себе редкие забредающие в голову мысли. В тех высоких сферах, где давно уже был прописан Дейдара, мысли, по-видимому, не считались за конвертируемую валюту.
- Именно, жадность. Каждый раз, когда Орочимару видел сильную технику, ему непременно хотелось заполучить ее себе. Он гонялся за техниками, как коллекционер за жуками. Мечтал собрать их все, сложить в большой мешок и знать, что мешка больше, чем его, нет ни у кого.
Сасори убрал бутылку с ядом внутрь опустевшего Хируко, и улыбнулся. Холодная улыбка, растянувшая его губы, казалась абсолютно неуместной на детском лице. На траве перед ним лежала россыпь только что смазанных отравой игл. Кукловод взял одну из них и провел острием по пальцу. Полированное дерево фаланги пересекла царапина. Он удовлетворенно кивнул и снова заговорил.
- А вот наследные способности просто повергали его в отчаяние. Он ведь даже придумал способ переноситься из одного тела в другое, и не только чтобы обеспечить себя бессмертием. Но переселиться можно только в одно тело за раз, и, соответственно, получить только одну способность. Чтобы со следующим переселением снова ее потерять. Обидно, правда?
Улыбка Сасори стала шире, обнажая два ряда идеально ровных искусственных зубов. Знание чужой слабости, слабости не способностей, но духа, доставляло ему истинное удовольствие. Будучи слишком хорошо осведомлен о своем уязвимом месте, он испытывал мстительную радость, находя его у других. Продолжая улыбаться, кукловод взял пригоршню игл и принялся заряжать ими марионетку.
Где-то вдалеке шумел ветвями деревьев ветер, но здесь, на вершине каменного плато, он стихал. Расшитые красными облаками плащи устроившихся на привал акацук оставались неподвижными. Дейдара вытянул ноги и два раза моргнул. На языке его мимики это означало, что подрывник заметил какую-то неточность и теперь пытается поймать мысль за хвост.
- А, по-моему, так это зависть. Самая настоящая зависть, мм..
- О, нет. Нет…
Кукловод, наконец, покончил с иглами и сощурил глаза, по привычке подставляя не чувствующее тепла лицо заходящему солнцу. Огромный красный шар дневного светила уже наполовину утонул в густом лесу, и три длинные тени, - две, принадлежавшие напарникам, и одна большая уродливая тень Хируко, - тянулись через плато на восток. Больше вокруг не было ничего, только бугристый серый камень под ногами, обрывавшийся пропастью вниз.
- Это скорее можно было бы назвать ревностью. Жадность и ревность – чувства законного владельца, в то время как зависть – чувство того, кто не достоин. А Орочимару всегда хотел быть хозяином, ему жизненно важно было обладать. Эти его проклятые печати. Он дает людям силу, но взамен оставляет их. Тавро истинного обладателя. Чтобы никто не посмел усомниться в том, кому эта сила на самом деле принадлежит… Но вообще-то говоря, - помедлив, произнес кукловод, - работать с Орочимару мне нравилось.
Сасори замолк и пристально посмотрел из-под прикрытых век на напарника, следя за реакцией.
Одна из ладоней Дейдары протяжно зевнула, показывая розовый язык. Подрывник ловко закинул в открывшийся рот кусок глины. Ладонь принялась жевать, а Сасори перевел взгляд обратно на исходящее багрянцем небо. В небрежности движений подрывника не было ни одной фальшивой ноты. А значит, и этот выпад не достиг успеха.
Прошло уже полгода с тех пор, как Дейдара появился в Акацки, и занял место больше не сумевшего выносить превосходство Итачи змеиного саннина. Лидер дал ему уйти и не стал преследовать. Слишком четко осознававший свою цель, не до конца ясную даже членам организации, он никогда не расходовал людские ресурсы ни на что, кроме ее достижения. По сути, лидер был марионеточником гораздо более искусным, чем Сасори, с той только разницей, что управлял живыми людьми. Выбрав из трех возможных кандидатур Дейдару, он знал наперед, что тот лучше других подходит на освободившуюся роль в разыгрываемом им спектакле. И Сасори уже достаточно изучил сильные стороны подрывника, чтобы согласиться с этим выбором. Но, отдав дань искусству лидера, он занялся тем, что тот сознательно оставил без внимания. Раз за разом кукловод делал пробные удары, и наблюдал за реакцией. Он искал слабости.
… и не находил их. Постепенно это начинало беспокоить Сасори, а беспокойство рождало раздражение.
- Ну конечно вам нравилось работать с Орочимару-самой. Вы ведь чем-то похожи, мм.
Дейдара разжал пальцы, и по ладони запрыгала птица. Перья сердито топорщились во все стороны, - точная копия грифа в миниатюре. Раскрась подрывник хоть одну из своих фигурок, они с легкостью сошли бы за живых. Но Дейдара не раскрашивал, Дейдара взрывал.
- Я, конечно, не знаю саннина так как вы… Но о человеке судят по его творениям, разве не так, мм? А ваши марионетки… они, конечно, мастерски сделаны, но лучшие из них сильны именно тем, чем владели при жизни. Мм, по-моему, они – это ваш способ присваивать чужие способности.
«БУМ!» Птица взорвалась, и волна горячего воздуха всколыхнула челку, скрывавшую левую половину лица Дейдары вместе со встроенным в глаз монокуляром. Но одновременно со взрывом оканчивавшийся ядовитым жалом хвост Хируко метнулся к подрывнику, и тот так и замер со сложенными в печати пальцами перед зависшим в дюйме от его горла острием.
Глина сухим порошком покрывала их, оседая с едва слышным шорохом на плащах. Глаза – единственная оставшаяся живая часть лица кукловода, - остановились, глядя в одну точку где-то над головой напарника.
- Никогда, никогда, слышишь, не смей сравнивать мое искусство с его жалким воровством. Ты понял?
Дейдара потряс головой, избавляясь от глиняной пыли в волосах, и как ни в чем не бывало пожал плечами.
- Как вам будет угодно. Я только высказал предположение, мм. Но если оно вам не нравится, не буду вас больше нервировать.
В какой-то момент показалось, что Сасори вот-вот сорвется, но он уже восстановил потерянный ненадолго контроль. Вспышка раздражения прошла, и теперь кукловод рассматривал соединявшие его с Хируко нити, улыбаясь, как человек, поглощенный внезапно зародившимся в его уме замыслом. Жало дрогнуло, подалось назад, и спустя секунду хвост марионетки, уже ничем не удерживаемый, улегся, гремя сегментами, обратно на камень плато.
- Нет, так не пойдет. Так ты не поймешь. Может быть, мне нужно ненадолго дать тебе почувствовать себя на месте тех, кто попал в мою коллекцию? Оказаться в ней великая честь, лучшее из того, что могло случиться с ними.
Сасори шевельнул пальцами, и от его рук к рукам Дейдары протянулись серебряные нити чакры. Нити были тонкими, почти прозрачными, и казалось, достаточно одного взмаха, чтобы разорвать их. Но эта хрупкость была хрупкостью паутины, и только полное спокойствие или невероятная сила могли стряхнуть их.
- Да, на месте этих людей я определенно благодарил бы судьбу за встречу со мной.
Нити вздрогнули, и руки Дейдары пришли в движение, остановившись в почти религиозном жесте, – ладони развернуты к небу, длинные рукава закатались, открывая запястья.
- Вот так, да. Или нет, этого недостаточно. Надо подумать…
Пальцы кукловода замерли, как будто в сомнении, но сам он не терял ни секунды. Пристальный взгляд изучал Дейдару, ища малейший след тревоги, или неуверенности, или испуга. Одной еле заметной искры ему было бы достаточно, чтобы понять… и при желании разжечь из нее разрушающий волю костер. Но слишком долго уже удары Сасори не находили цели, и привычка притупила безупречный разум кукловода. Немного, совсем чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы он едва не пропустил.
На секунду что-то вынырнуло из подсознания подрывника, заставляя зрачок расшириться. На долю миллиметра, но этого было достаточно.
- Пожалуй, так.
Новые нити опутали тело Дейдары, бросая его на колени, пригибая голову вниз. Но еще до того, как его лицо обратилось к земле, кукловод уже был уверен.
Сасори из Красных Песков был гением, и мгновенное озарение помогло ему добиться того, к чему он не смог приблизиться за шесть месяцев скрупулезной работы. Но теперь он знал все, что хотел, и отныне каждая из 189 бомб подрывника будет напоминать ему о сделанном открытии, как некогда напоминали бесчисленные техники змеиного саннина.
Легкость, с которой Дейдара взрывал окружающие его предметы, была равна только легкости, с которой он сжигал за собой все мосты. Но, с ухмылкой счастливого безумца бросая привязанности одну за одной на алтарь своей свободы, всегда готовый вырвать любую из них, он больше всего в жизни боялся, что этих жертв будет недостаточно. Больше всего в жизни Дейдара боялся потерять иллюзию, что он принадлежит только себе.
Тянущиеся от пальцев Сасори нити замерцали и исчезли. Кукловод посмотрел на тонущее в листве солнце и улыбнулся, исполненный ядом нового знания.
- Впрочем, я сомневаюсь, что ты будешь способен оценить оказанную тебе честь.
название: Озарение
пейринг/персонажи: Сасори, Дейдара
рейтинг: G
жанр: vignette
статус: закончен
дисклеймер: все персонажи принадлежат Масаши Кишимото
примечание: фики публикуются в порядке написания. Возможно, кто-нибудь сможет отследить, что, как и куда сдвинулось в моем письменном стиле за этот почти год

читать дальше
- Жадность, мм?
Дейдара приподнял брови и скосил на кукловода правый глаз. Глаз выражал живой интерес и ни капли удивления. Но это вовсе не означало, что Дейдара на самом деле чем-то заинтересован. Тот же самый взгляд был бы у него, окажись подрывник заперт в пустой комнате без окон и дверей. Внимательный, с азартом высматривающий что-то, стежками затканное на ткани реальности. Взгляд человека с золотой лихорадкой, сутки напролет просеивающего песок.
Сасори порой всерьез начинал думать, что, обрушься в один прекрасный момент небо, его напарник бы только произнес что-нибудь вроде «вот это было «бум», да», а потом как ни в чем не бывало пошел бы разглядывать рассыпавшиеся по земле звезды. По неосторожности наступая на тянущиеся к нему за помощью руки и озвучивая самому себе редкие забредающие в голову мысли. В тех высоких сферах, где давно уже был прописан Дейдара, мысли, по-видимому, не считались за конвертируемую валюту.
- Именно, жадность. Каждый раз, когда Орочимару видел сильную технику, ему непременно хотелось заполучить ее себе. Он гонялся за техниками, как коллекционер за жуками. Мечтал собрать их все, сложить в большой мешок и знать, что мешка больше, чем его, нет ни у кого.
Сасори убрал бутылку с ядом внутрь опустевшего Хируко, и улыбнулся. Холодная улыбка, растянувшая его губы, казалась абсолютно неуместной на детском лице. На траве перед ним лежала россыпь только что смазанных отравой игл. Кукловод взял одну из них и провел острием по пальцу. Полированное дерево фаланги пересекла царапина. Он удовлетворенно кивнул и снова заговорил.
- А вот наследные способности просто повергали его в отчаяние. Он ведь даже придумал способ переноситься из одного тела в другое, и не только чтобы обеспечить себя бессмертием. Но переселиться можно только в одно тело за раз, и, соответственно, получить только одну способность. Чтобы со следующим переселением снова ее потерять. Обидно, правда?
Улыбка Сасори стала шире, обнажая два ряда идеально ровных искусственных зубов. Знание чужой слабости, слабости не способностей, но духа, доставляло ему истинное удовольствие. Будучи слишком хорошо осведомлен о своем уязвимом месте, он испытывал мстительную радость, находя его у других. Продолжая улыбаться, кукловод взял пригоршню игл и принялся заряжать ими марионетку.
Где-то вдалеке шумел ветвями деревьев ветер, но здесь, на вершине каменного плато, он стихал. Расшитые красными облаками плащи устроившихся на привал акацук оставались неподвижными. Дейдара вытянул ноги и два раза моргнул. На языке его мимики это означало, что подрывник заметил какую-то неточность и теперь пытается поймать мысль за хвост.
- А, по-моему, так это зависть. Самая настоящая зависть, мм..
- О, нет. Нет…
Кукловод, наконец, покончил с иглами и сощурил глаза, по привычке подставляя не чувствующее тепла лицо заходящему солнцу. Огромный красный шар дневного светила уже наполовину утонул в густом лесу, и три длинные тени, - две, принадлежавшие напарникам, и одна большая уродливая тень Хируко, - тянулись через плато на восток. Больше вокруг не было ничего, только бугристый серый камень под ногами, обрывавшийся пропастью вниз.
- Это скорее можно было бы назвать ревностью. Жадность и ревность – чувства законного владельца, в то время как зависть – чувство того, кто не достоин. А Орочимару всегда хотел быть хозяином, ему жизненно важно было обладать. Эти его проклятые печати. Он дает людям силу, но взамен оставляет их. Тавро истинного обладателя. Чтобы никто не посмел усомниться в том, кому эта сила на самом деле принадлежит… Но вообще-то говоря, - помедлив, произнес кукловод, - работать с Орочимару мне нравилось.
Сасори замолк и пристально посмотрел из-под прикрытых век на напарника, следя за реакцией.
Одна из ладоней Дейдары протяжно зевнула, показывая розовый язык. Подрывник ловко закинул в открывшийся рот кусок глины. Ладонь принялась жевать, а Сасори перевел взгляд обратно на исходящее багрянцем небо. В небрежности движений подрывника не было ни одной фальшивой ноты. А значит, и этот выпад не достиг успеха.
Прошло уже полгода с тех пор, как Дейдара появился в Акацки, и занял место больше не сумевшего выносить превосходство Итачи змеиного саннина. Лидер дал ему уйти и не стал преследовать. Слишком четко осознававший свою цель, не до конца ясную даже членам организации, он никогда не расходовал людские ресурсы ни на что, кроме ее достижения. По сути, лидер был марионеточником гораздо более искусным, чем Сасори, с той только разницей, что управлял живыми людьми. Выбрав из трех возможных кандидатур Дейдару, он знал наперед, что тот лучше других подходит на освободившуюся роль в разыгрываемом им спектакле. И Сасори уже достаточно изучил сильные стороны подрывника, чтобы согласиться с этим выбором. Но, отдав дань искусству лидера, он занялся тем, что тот сознательно оставил без внимания. Раз за разом кукловод делал пробные удары, и наблюдал за реакцией. Он искал слабости.
… и не находил их. Постепенно это начинало беспокоить Сасори, а беспокойство рождало раздражение.
- Ну конечно вам нравилось работать с Орочимару-самой. Вы ведь чем-то похожи, мм.
Дейдара разжал пальцы, и по ладони запрыгала птица. Перья сердито топорщились во все стороны, - точная копия грифа в миниатюре. Раскрась подрывник хоть одну из своих фигурок, они с легкостью сошли бы за живых. Но Дейдара не раскрашивал, Дейдара взрывал.
- Я, конечно, не знаю саннина так как вы… Но о человеке судят по его творениям, разве не так, мм? А ваши марионетки… они, конечно, мастерски сделаны, но лучшие из них сильны именно тем, чем владели при жизни. Мм, по-моему, они – это ваш способ присваивать чужие способности.
«БУМ!» Птица взорвалась, и волна горячего воздуха всколыхнула челку, скрывавшую левую половину лица Дейдары вместе со встроенным в глаз монокуляром. Но одновременно со взрывом оканчивавшийся ядовитым жалом хвост Хируко метнулся к подрывнику, и тот так и замер со сложенными в печати пальцами перед зависшим в дюйме от его горла острием.
Глина сухим порошком покрывала их, оседая с едва слышным шорохом на плащах. Глаза – единственная оставшаяся живая часть лица кукловода, - остановились, глядя в одну точку где-то над головой напарника.
- Никогда, никогда, слышишь, не смей сравнивать мое искусство с его жалким воровством. Ты понял?
Дейдара потряс головой, избавляясь от глиняной пыли в волосах, и как ни в чем не бывало пожал плечами.
- Как вам будет угодно. Я только высказал предположение, мм. Но если оно вам не нравится, не буду вас больше нервировать.
В какой-то момент показалось, что Сасори вот-вот сорвется, но он уже восстановил потерянный ненадолго контроль. Вспышка раздражения прошла, и теперь кукловод рассматривал соединявшие его с Хируко нити, улыбаясь, как человек, поглощенный внезапно зародившимся в его уме замыслом. Жало дрогнуло, подалось назад, и спустя секунду хвост марионетки, уже ничем не удерживаемый, улегся, гремя сегментами, обратно на камень плато.
- Нет, так не пойдет. Так ты не поймешь. Может быть, мне нужно ненадолго дать тебе почувствовать себя на месте тех, кто попал в мою коллекцию? Оказаться в ней великая честь, лучшее из того, что могло случиться с ними.
Сасори шевельнул пальцами, и от его рук к рукам Дейдары протянулись серебряные нити чакры. Нити были тонкими, почти прозрачными, и казалось, достаточно одного взмаха, чтобы разорвать их. Но эта хрупкость была хрупкостью паутины, и только полное спокойствие или невероятная сила могли стряхнуть их.
- Да, на месте этих людей я определенно благодарил бы судьбу за встречу со мной.
Нити вздрогнули, и руки Дейдары пришли в движение, остановившись в почти религиозном жесте, – ладони развернуты к небу, длинные рукава закатались, открывая запястья.
- Вот так, да. Или нет, этого недостаточно. Надо подумать…
Пальцы кукловода замерли, как будто в сомнении, но сам он не терял ни секунды. Пристальный взгляд изучал Дейдару, ища малейший след тревоги, или неуверенности, или испуга. Одной еле заметной искры ему было бы достаточно, чтобы понять… и при желании разжечь из нее разрушающий волю костер. Но слишком долго уже удары Сасори не находили цели, и привычка притупила безупречный разум кукловода. Немного, совсем чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы он едва не пропустил.
На секунду что-то вынырнуло из подсознания подрывника, заставляя зрачок расшириться. На долю миллиметра, но этого было достаточно.
- Пожалуй, так.
Новые нити опутали тело Дейдары, бросая его на колени, пригибая голову вниз. Но еще до того, как его лицо обратилось к земле, кукловод уже был уверен.
Сасори из Красных Песков был гением, и мгновенное озарение помогло ему добиться того, к чему он не смог приблизиться за шесть месяцев скрупулезной работы. Но теперь он знал все, что хотел, и отныне каждая из 189 бомб подрывника будет напоминать ему о сделанном открытии, как некогда напоминали бесчисленные техники змеиного саннина.
Легкость, с которой Дейдара взрывал окружающие его предметы, была равна только легкости, с которой он сжигал за собой все мосты. Но, с ухмылкой счастливого безумца бросая привязанности одну за одной на алтарь своей свободы, всегда готовый вырвать любую из них, он больше всего в жизни боялся, что этих жертв будет недостаточно. Больше всего в жизни Дейдара боялся потерять иллюзию, что он принадлежит только себе.
Тянущиеся от пальцев Сасори нити замерцали и исчезли. Кукловод посмотрел на тонущее в листве солнце и улыбнулся, исполненный ядом нового знания.
- Впрочем, я сомневаюсь, что ты будешь способен оценить оказанную тебе честь.
спасибо за фанф )
Слов нет, одни эмоции. Браво!
я, наверное, постеснялась комментить, когда увидела ее в первый раз)
мне очень нравится твой дейдара, очень нравится, как через воспоминания сасори и предположения дейдары показан орочимару... к каноничному сасори у меня всегда было очень неоднозначное отношение, впрочем, я и воспринимаю его не особо однозначно, и так же я не могу точно сказать, что думаю о твоем сасори.
для меня этот разговор о жадности стал уже почти частью канона))) а то, что дейдара ценит больше всего на свете личную свободу - это и так понятно.. грустно, что и в итоге он так и стал куклой сасори (мое восприятие, к канону отношение посредственное).
в общем, спасибо, что ты написала эту штуку)
Несметана Ты не поверишь, но когда год назад я обнаружила себя за вордом, я вообще не знала, что это, куда, зачем и почему. Но мне просто очень хотелось написать что-нибудь по этому замечательному миру. Наверное, так писать лучше всего - не ради отфетишироваться по персонажам, а ради всеобщей обалденности вселенной. И я так, наверное, больше не смогу) Так, как здесь - точно нет.
Но это стоило написать просто ради того, чтобы кто-то воспринял ее так, как ты