Несметана | Seasons of Their Time by Shadow Soul

[narutofiction]

автор: Shadow's soul
переводчик: Несметана
бета: maurice_l

название: Seasons of Their Time
персонажи: Орочимару, Джирайя, Цунадэ
жанр: ангст
рейтинг: PG-13
разрешение на перевод: получено.
ссылка на оригинал: фф.нет
предупреждение: а в конце все пафосно умерли на фоне заката.
благодарности: бете. maurice_l, за всю мою переводческую жизнь, ты - самая беспощадная из всех бет, с кем мне доводилось работать. спасибо тебе за это большое. может быть, когда-нибудь, ты сделаешь из меня грамотного человека.
еще спасибо colombine за то, что она не поленилась связаться с автором вместо меня, и спасибо Lido, потому что фик я увидела в ее рек-листе.

читать фик

Сказать, что они с самого начала были великими, значило бы соврать. Они были детьми, которых война заставила закончить Академию и взять в руки кунаи куда раньше, чем следовало. Так что первый раз, когда Орочимару встретился с Джирайей и Цунадэ, обернулся катастрофой. Он подбирал слова неуклюже, Цунадэ – бестактно, Джирайя – торопливо. Они обменялись, помимо имен, некоторыми личными данными, и оставшаяся часть дня прошла у новоиспеченных генинов в напряженной тишине. Они оценивали друг друга, как оценивали бы врагов, нервно постукивая пальцами, - еще детскими, но уже достаточно умелыми, чтобы за секунду оборвать чью-то жизнь.

Именно там и тогда Орочимару, с высоты мудрости своих шести лет, решил, что из людей, настолько друг другу неподходящих, толковой команды не выйдет. Он оставался при этом мнении вплоть до того омытого кровью рассвета, заставшего их в лесу.

В тот день сильно пахло сиренью, и ее тяжелый аромат повсюду преследовал Орочимару, лишая сил и связи с реальностью. С трудом подняв залитые грязью веки, Орочимару посмотрел на Джирайю, истекавшего кровью между корней огромного дерева. Цунадэ, вся в поту и крови, частично своей, но большей частью – чужой, волна за волной упрямо вталкивала в тело Джирайи исцеляющую чакру, умело заживляя изорванные внутренности и кожу.

Это было их первое задание класса А, большое событие в жизни каждого ниндзя, и теперь оно угрожало стать последним для Джирайи.

Но, Господи, кровь… Столько, повсюду... Она ведь не могла принадлежать одному только Джирайе, правда? Растеклась вокруг него лужей, покрыла коркой кожу, склеила волосы, хотя Цунадэ и успела уже закрыть все раны. И небо, такое алое… На мгновение Орочимару показалось, что Джирайя залил своей кровью рассвет.

- Эй, Орочимару, только не говори, что ты за меня испугался! –Хриплый голос тупым клинком резанул по ушам. Слова и вымученная усмешка стоили Джирайе нового приступа кашля.

- Заткнись, придурок! Тебе нужен отдых! – для того чтобы произвести должное впечатление приказу Цунадэ явно не хватало уверенности. Сама она, полностью измотанная, стояла, опираясь о дерево. Из-за усталости мышцы ее уже практически не слушались.

- Что значит «испугался»? – прошипел Орочимару со злостью, пропитавшей каждый звук. – Эту атаку должен был принять я, а ты берешь и выскакиваешь передо мной, строя из себя героя! Я успел подумать, что ты мертв!

Эти слова удивили всех, включая самого Орочимару. Но еще более удивительным был ответ Джирайи:

- А что в этом такого? Для этого и существуют товарищи!

Весной своей жизни они были командой.
________________________________________

Двенадцатый день рождения Цунадэ пришелся на лето очень жаркое, даже по меркам Конохи, и лето это собиралось тянуться долго. Дни ползли лениво, а воздух был настолько теплым и влажным, что Цунадэ порой казалось, будто она в нем тонет.

В один из таких дней трио бездельничало, валяясь в тени на скале и уставившись в небо. Это было хорошо спрятанное углубление под памятником Хокаге, достаточно глубокое для того, чтобы сохранять прохладу, и с замечательным видом на небо. Джирайя обнаружил его пару лет назад во время очередной самоназначенной миссии по «сбору информации». С тех пор этот уголок стал для них укрытием от жары.

Они лежали там – Цунадэ, Орочимару и Джирайя – и в блаженной тишине смотрели на облака до тех пор, пока их расплавленные солнцем мозги не приходили в норму. Тогда уже они выползали из-под своей скалы, как некоторые толстые ящерицы выползают из-под камней на прогулку.

Цунадэ любила эти моменты, когда все они были слишком измождены для перебранок, и слишком расслаблены, чтобы ставить границы в разговорах, когда не нужно было постоянно быть начеку, когда можно было говорить все, что угодно. Был как раз один из таких моментов, когда с губ Цунаде, похожий на что-то среднее между вздохом и зевком, и соскользнул этот вопрос:

- Эй, Орочимару, Джирайя, мы друзья?

- Думаю, да.

- Кажется так.

Ответы были такими же непринужденными, как и вопрос. Цунадэ улыбнулась, смакуя мгновение.

Летом своей жизни они были друзьями…
________________________________________

Джирайе всегда казалось странным, что последним из Конохи ушел именно он, хотя представить, что бы все произошло по-другому, он не мог, как ни старался. Больше всего, однако, его шокировало то, что первой ушла Цунадэ. Она всегда была так привязана к деревне, Коноха была ее корнями, и так больно было Джирайе осознавать, что ни его, ни Орочимару не оказалось достаточно, чтобы удержать Цунадэ.

Внезапное бегство Орочимару ранило Джирайю совсем по-другому. Они были командой, были друзьями. Джирайя должен был увидеть, что скрывалось за маской, должен был понять, что что-то не так, протянуть руку и спасти Орочимару от тьмы, сжигавшей его сердце. Должен был, но не спас… не смог…

Джирайя подумал, что это правильно для него – уйти сейчас, когда в Конохе уже не осталось ничего родного, что могло бы его удержать. И вот, словно листья, танцующие на осеннем ветру, они все трое покинули своей дом, один за другим, каждый своей дорогой.

Долгие годы Джирайя позволял течению нести себя, временами останавливаясь то тут, то там, но никогда не давая себе достаточно времени, чтобы вспомнить ее глаза или его улыбки. И только однажды, столкнувшись с особенно тяжелым случаем писательского затыка, вдохновленный хорошенькой бутылочкой саке, он попытался записать историю Легендарной троицы. Той ночью, сидя за расшатанным столиком в полутемной гостинице, держа кисть над нетронутым листом вдруг онемевшей рукой, Джирайя, наконец, понял, что причиняло ему наибольшую боль.

Осенью своей жизни они были незнакомцами…
________________________________________
Заходящее солнце окрашивает поле битвы алым, и удлинившиеся под его светом тени пальцами тянутся к троим. Они лежат, еле дыша, рядом друг с другом в море собственной крови, совершенно спокойно осознавая это. Кровь свободно течет из их ран, и три потока сливаются в один. Она пропитала одежду лежащих, коркой покрыла их лица и руки, собралась под ногтями. Но они этого не замечают, у них уже нет времени об этом беспокоиться.

- Знаешь, Джирайя… Этот закат напоминает мне «Под светом», - голос Орочимару тих и натянут.

- Ты… читал? – Джирайя не верит, и это неверие придает ему сил чуть повернуть голову, чтобы мельком увидеть своих былых товарищей.

- Я читал все твои книги.

- Неужели ты думал, что мы не будем, идиот? – шепот Цунадэ ласкает кожу, словно ветер, и неожиданно саннинов пробирает смех с привкусом слез.

Снег идет… Видите? И больше ничто не имеет значения - есть только это мгновение. Последний вздох, последнее «привет», последнее «прощай»…

Когда приходит зима, они вместе…